Дача Леонида Парфенова: свой огород и кролики. Загородный дом Леонида Парфёнова Дом елены чекаловой и парфенова
Российский журналист и телеведущий Леонид Парфенов - автор популярных телепроектов «Намедни» и «Российская империя», первый лауреат премии имени Владислава Листьева, четырехкратный лауреат премии ТЭФИ. Его загородный дом, расположенный в настоящем лесу, среди сотни высоких елей, поражает такой же легкостью, раскованностью и лубочным весельем, как и нешаблонный литературный стиль журналиста. Это настоящий музей вологодского народного творчества: большая часть мебели привезена с родины телеведущего.
Трёхэтажный дом площадью 450 кв.м. имеет гостиную открытой планировки, столовую, две кухни, спальни, рабочий кабинет и библиотеку. Фасад дома выполнен под стиль фахверк
Большая часть мебели в доме — реставрированные изделия ХIX--XX веков, собирать которые помогал вологодский коллекционер Михаил Суров. Расписные сундуки, буфеты и поставцы занимают большую часть первого этажа и, в частности, гостиной-столовой. Часть шкафов покупали в обычных магазинах, потом снимали с них двери и ставили те, что находили в деревнях. Помимо старинной мебели, в доме много ремесленных изделий и неканонических икон.
Мебель в доме переделана - в двери современных шкафов Леонид и его жена,Елена Чекалова,собственноручно вмонтировали фрагменты старинных вологодских фасадов. Ради этого супруги специально ездили по деревням и покупали у селян ненужную мебель. Вещи, сделанные народными умельцами, несут благоприятную энергетику. Гостиная в красно-коричневых тонах создает сильную стихию Почвы - теплую атмосферу, способствующую объединению семьи, проявлению любви и заботы близких. Цветовое решение гостиной диктовал лоскутный ковер на стене
В доме две кухни: одна обычная с современной техникой, другая — в марокканском стиле. Для второй пришлось делать пристройку с верандой, зато в ней есть всё для кулинарного счастья — от печи до коптильни. Елена большое внимание уделяет качеству приготовляемой пищи, поэтому уже много лет хозяева разводят кроликов, перепёлок, кур и индюков, которых постоянно гоняет бульдог Боня. За домом есть огород. К дому прилегает просторная терраса со столами, диванами и даже кроватями для сна на свежем воздухе.
Почему супруга телеведущего Елена Чекалова предпочитает выращивать собственных кур и кроликов, а не покупать мясо в магазинах. Woman"s Day побывал на даче телеведущего в подмосковном поселке Первомайский.
Об интерьере
«В этом доме мы живем уже 13 лет, – рассказывает супруга Парфенова Елена Чекалова. – Строился он и обставлялся постепенно. Причем здесь нет дорогих вещей. Часть мебели приобрели за небольшие деньги в торговом центре. Потом сняли с купленных шкафов стандартные двери и вставили те, что нашли в деревнях. Обшили кресла и диваны чехлами с узорами, даже лампочки раскрашивали. Все собственноручно доводили до ума. Я не люблю богатые дома, где все однообразно, по каталогу. В них нет индивидуальности. А у нас каждая деталь интерьера – целая история. Например, в Лёнином кабинете главное украшение – щит, который он привез из Эфиопии, когда снимал фильм «Живой Пушкин». Это были тяжелые съемки. Муж попал в плен к бандитам. Их группу обокрали, а потом даже хотели расстрелять. Они кое-как уговорили злоумышленников, чтобы их отпустили.
И за каждой вещью в нашем доме скрывается какой-то сюжет. У нас есть картины религиозного содержания, написанные крестьянами 200-300 лет назад. Это апокрифическая живопись. Очень много старой мебели, которую Михаил Суров, друг Лени, вывозил из деревень. Ну как вывозил? Выменивал. Люди хотели поставить в дом какую-нибудь ужасную стенку, а замечательный шкаф, в котором их предки хранили вещи, несли на помойку. И это было свойственно для всех советских граждан. У моей бабушки, которая родилась до революции в дворянской семье, была прекрасная мебель. Когда была ребенком, мама с папой свезли ее на рынок и купили кошмарную стенку. У меня не было права голоса, я не могла выразить тогда протест. Поэтому сейчас для нас с мужем каждая подобная вещь – реликвия. Именно такие предметы старины и создают те самые уют, свет, энергию в нашем доме».
О натуральном хозяйстве
Дома мы создали идеальную атмосферу для отдыха от городской суеты
Фото Дмитрий Дроздов/«Антенна»
Впервые я столкнулась с натуральным хозяйством на Сицилии, в имении одного местного барона. Его семья уже долгие годы является главным производителем вина и оливкового масла на острове. У них все свое: хлеб, сыр, масло, фрукты, мясо. И продукты, которые они едят, выращены ими, а не куплены. На сотнях гектаров земли трудятся 80 работников. И, что самое удивительное, за обедом все они сидят за одним столом с бароном. Живут как одна большая семья. Поэтому, когда мы тоже решили выращивать овощи и животных и пригласили помощника, то сделали все, чтобы он здесь чувствовал себя как дома. Ведь главной проблемой в организации натурального хозяйства для нас стала нехватка времени. И без помощи знающего человека просто не обойтись.
На данный момент у нас 30 кроликов, полтора десятка кур, цесарки. Были индюшки, но мы их всех благополучно съели. На днях поедем за новыми. Обычно покупаем их в июне и откармливаем до конца ноября. Вырастают до 18 килограммов. В этом году попробовали выращивать цыплят-бройлеров, но ничего не вышло. Недавно они попали под дождь, и половина передохла. Оказалось, что они не переносят сырости. Решили их больше не заводить, тем более что это искусственно выведенные птицы. У нас нет больших животных, крупного рогатого скота. Я считаю, что к этому надо прийти. Пока нам хватает тех, что есть сейчас. У кролика просто удивительное мясо – диетическое и вкусное. Молоко мы практически не пьем. Сейчас уже наукой установлено, что его с годами нужно употреблять как можно меньше, оно полезно только детям. Но Лёня очень любит домашний йогурт, поэтому я покупаю молоко и делаю йогурт сама.
Фото Дмитрий Дроздов/«Антенна»
Хотя стараюсь ходить в магазины как можно реже. Мы и завели хозяйство, чтобы лишний раз ничего не покупать. Жаль, не каждый человек может себе позволить такое. Это роскошь. Все эти модифицированные продукты с этикетками, штрих-кодами губят людей. Ожирение стало просто какой-то эпидемией. С чем это связано? С тем, что люди неправильно питаются, неправильно живут. А потом платят бешеные деньги за диеты. Мучают себя, свой организм. А вместе с тем все толстеют и толстеют. А если бы они просто задумались: почему наши предки не сидели ни на каких диетах и при этом были абсолютно нормальной комплекции? Потому что раньше питались цельными, не переработанными продуктами, не рафинированными. Если вы что-то вырастили сами, то уже можно не считать белки, углеводы и жиры. Ведь в органической пище есть клетчатка, сложные углеводы – то, что так нужно нашему организму. У Лени постоянно спрашивают: «Как это так, твоя жена столько готовит, а ты такой худой?» Это потому, что он нормальную еду ест. Посмотрите, как он отлично выглядит в свои 50 с лишним лет. И во многом это благодаря тому что у нас свои собственные продукты.
Когда у меня не было участка, я выращивала зелень на подоконнике в квартире. Так же делали и Лёнины родители. Большую часть года они жили в деревне, но когда перебирались на зиму в Череповец, то на подоконнике появлялись горшки с петрушкой и укропом.
Зато сейчас у меня на грядках есть практически все: помидоры, редис, топинамбур, морковь. Неизвестно, какие в покупных овощах могут быть пестициды. А мы на участке даже сделали компостную яму. Навоз, трава, листья – все идет туда. Она хорошо закрывается, никакого запаха нет. Зато есть органические безвредные удобрения.
При этом раньше я никогда ничем подобным не занималась. Но всю свою жизнь отталкивалась от опыта родителей. Именно ОТТАЛКИВАЛАСЬ, старалась быть дальше от этого. Я не хотела быть таким же городским человеком. Папа у меня был журналистом, мама – лингвистом. Они люди, посвятившие себя полностью интеллектуальному труду. Им был абсолютно безразличен быт. Они могли купить пельмени, сосиски. Все равно, что есть. Главное – театр, книги. Мне это ужасно не нравилось. У нас никогда не было уютного дома. Поэтому сейчас я стараюсь сделать все, чтобы создать то самое тепло.
На верхнем фото: Кабинет хозяина. Леонид Парфенов: «Из поездок собирается много вещей, которые нужно как-то организовать в одном пространстве».
История уже давняя, но я прошу вспомнить, как всё начиналось. «Мы хотели купить пустой лесистый участок с елками и соснами, потому что я так привык у себя на родине в Вологодской области», — рассказывает Леонид. Искали долго: то леса мало, то уже дом стоит — и в конце концов купили участок в стародачном поселке с недостроенной деревянной коробкой. Ломать ее не стали, а только немного переделали, пристроив, в частности, переднюю часть с остроугольной крышей.
Леонид Парфенов, его жена Елена Чекалова и их собаки Боня и Мотя.
Строительством занимались архитекторы Сергей Зайцев и Сергеева Марина (мастерская Axis). Фахверк, а точнее его имитация, показался хозяевам самым логичным стилем оформления фасадов. «Что будет, если взять сосновый лес, убрать подлесок, насыпать альпийские горки и посеять газон? — спрашивает Леонид. — Конечно, Швейцария! Уж лучше фахверк, чем рядиться в избушку на курьих ножках». Елена добавляет: «Мы колебались между фахверком и финским домом, этот стиль нам показался более радостным и нарядным».
Точно так же, естественно и без споров, возникла идея коллекции вологодской мебели и утвари конца XIX — начала XX века. «Мне это представлялось наиболее адекватным способом обставить дом, — объясняет Леонид. — Раньше не было места, да и не идет это квартире».
Кабинет хозяина. Леонид Парфенов: «Мебель в колониальном стиле — подарок Лены. Мне кажется, эта темная тяжелая мебель созвучна стилю кабинета».
Я предполагаю, что, наверное, какие-то вещи достались Парфенову по наследству. «Если бы не советская власть, так бы и было. Но моих предков раскулачили, и у нас не осталось ничего: ни огромного дома в деревне Юрга, ни гостиницы в Череповце, ни вещей. Пришлось задним числом всё собирать. Так что это родное, но не свое».
Фрагмент гостиной-столовой. Леонид Парфенов: «Лучшие вещи в коллекции — перегородка с надписью «Лев», византийскими львами и древом жизни, которая когда-то отделяла ту часть кухни, где готовят, от той, где едят, и редкая апокрифическая картина «Сорок мучеников».
Коллекция собралась примерно за год, не без помощи известного вологодского коллекционера, ныне покойного Михаила Васильевича Сурова. Парфенов точно знал, чего хотел, и из огромного предложения расписных сундуков, буфетов, поставцов, шкафов и прочей утвари выбирал самые редкие и интересные.
Фрагмент гостиной-столовой. Леонид Парфенов: «Такая расписная мебель есть в Финляндии, в Альпах — везде, где долгая зима и хочется цвета в домах. Но в нашей больше простодушия, мне кажется, меньше насмотренности».
Большая их часть сосредоточилась в гостиной-столовой, которую даже пришлось расширить (первоначальная планировка нарезала дом на маленькие комнатки). «Я не хотел, чтобы было похоже на музей, — говорит Леонид, — хотя так немножко и получилось. Но всё здесь исключительно функциональное. И за исторической точностью мы не гнались, вешали старые дверки на новый шкаф или вставляли расписные филенки в новые двери».
Фрагмент гостиной-столовой. Леонид Парфенов: «Вся эта вологодская мебель — она вокруг еды. Главный жанр — поставцы, буфеты и буфетики, шкапики, сундуки. Почти вся коллекция находится в столовой, потому что эти вещи работают, когда они вместе».
Елена разделяет любовь мужа к вещам, сделанным крестьянами Севера: «У них глубоко положительная аура. Бывает, приедешь из города, устал, голова болит, а среди них всё проходит».
Спальня. Елена Чекалова: «Старинный русский сундук, свадебные деревянные фигурки с острова Занзибар, филенки старых шкафов, вставленные в остовы мебели из IKEA, покрывало и подушки Etro — сложить такую мозаику непросто, но это гораздо интереснее, чем копировать картинки из мебельных каталогов».
Но есть у нее и своя страсть, всем известная, — готовить. «Я очень люблю кухонные гаджеты, у меня всегда их было много, — рассказывает автор кулинарных книг и передач. — Но в квартире невозможно было реализовать мою давнюю мечту — иметь кухню с настоящей дровяной печкой, чтобы печь пироги на глиняных сковородках, ставить горшки на ночь для медленного томления.
Кухня. Елена Чекалова: „Я всегда мечтала иметь кухню с печкой. Мы разместили ее в пристройке из соображений безопасности. Я выбрала стиль мудехар, яркий и радостный. Глина, плитка, стекло — это всё натуральное, фактурное, приятно касаться“.
Здесь у меня две кухни: одна обычная, с плитой, духовкой и современными гаджетами, и вторая традиционная, с печкой, мангалом, тандыром, коптильней. Такие вещи не сделаешь в центре дома, они требуют специальных дымоходов и вытяжек, поэтому мы построили для нее специальное помещение. Там очень удобно готовить и приятно находиться. Сама себе завидую!» Леонид тоже очень доволен домом: «Больше мне здесь ничего делать не хочется. В истории поставлена точка».
Фрагмент коридора. Леонид Парфенов: «Арт-объект долгое время висел в приемной Константина Эрнста, пока я не убедил его, что мне картина нужнее. Поначалу раздражала пропущенная запятая перед „чем“, но потом привык».
В каких поселках Подмосковья живут другие звезды .
Из белого дома с темными балками, стоящего в глубине большого участка с соснами, навстречу нам выбегают две собаки, французский бульдог Боня и мопс Мотя. Следом выходят хозяева. Сегодня воскресенье, Леонид и Елена на даче, как почти каждые выходные с тех пор, как они закончили дом.
Кабинет хозяина. Леонид Парфенов: “Из поездок собирается много вещей, которые нужно как-то организовать в одном пространстве”.
История уже давняя, но я прошу вспомнить, как всё начиналось. “Мы хотели купить пустой лесистый участок с елками и соснами, потому что я так привык у себя на родине в Вологодской области”, – рассказывает Леонид. Искали долго: то леса мало, то уже дом стоит – и в конце концов купили участок в стародачном поселке с недостроенной деревянной коробкой. Ломать ее не стали, а только немного переделали, пристроив, в частности, переднюю часть с остроугольной крышей.
Леонид Парфенов, его жена Елена Чекалова и их собаки Боня и Мотя.
Строительством занимались архитекторы Сергей Зайцев и Сергеева Марина (мастерская Axis). Фахверк, а точнее его имитация, показался хозяевам самым логичным стилем оформления фасадов. “Что будет, если взять сосновый лес, убрать подлесок, насыпать альпийские горки и посеять газон? – спрашивает Леонид. – Конечно, Швейцария! Уж лучше фахверк, чем рядиться в избушку на курьих ножках”. Елена добавляет: “Мы колебались между фахверком и финским домом, этот стиль нам показался более радостным и нарядным”.
Точно так же, естественно и без споров, возникла идея коллекции вологодской мебели и утвари конца XIX – начала XX века. “Мне это представлялось наиболее адекватным способом обставить дом, – объясняет Леонид. – Раньше не было места, да и не идет это квартире”.
Кабинет хозяина. Леонид Парфенов: “Мебель в колониальном стиле - подарок Лены. Мне кажется, эта темная тяжелая мебель созвучна стилю кабинета”.
Я предполагаю, что, наверное, какие-то вещи достались Парфенову по наследству. “Если бы не советская власть, так бы и было. Но моих предков раскулачили, и у нас не осталось ничего: ни огромного дома в деревне Юрга, ни гостиницы в Череповце, ни вещей. Пришлось задним числом всё собирать. Так что это родное, но не свое”.
Фрагмент гостиной-столовой. Леонид Парфенов: “Лучшие вещи в коллекции - перегородка с надписью “Лев”, византийскими львами и древом жизни, которая когда-то отделяла ту часть кухни, где готовят, от той, где едят, и редкая апокрифическая картина “Сорок мучеников”.
Коллекция собралась примерно за год, не без помощи известного вологодского коллекционера, ныне покойного Михаила Васильевича Сурова. Парфенов точно знал, чего хотел, и из огромного предложения расписных сундуков, буфетов, поставцов, шкафов и прочей утвари выбирал самые редкие и интересные.
Фрагмент гостиной-столовой. Леонид Парфенов: “Такая расписная мебель есть в Финляндии, в Альпах - везде, где долгая зима и хочется цвета в домах. Но в нашей больше простодушия, мне кажется, меньше насмотренности”.
Большая их часть сосредоточилась в гостиной-столовой, которую даже пришлось расширить (первоначальная планировка нарезала дом на маленькие комнатки). “Я не хотел, чтобы было похоже на музей, – говорит Леонид, – хотя так немножко и получилось. Но всё здесь исключительно функциональное. И за исторической точностью мы не гнались, вешали старые дверки на новый шкаф или вставляли расписные филенки в новые двери”.
Фрагмент гостиной-столовой. Леонид Парфенов: “Вся эта вологодская мебель - она вокруг еды. Главный жанр - поставцы, буфеты и буфетики, шкапики, сундуки. Почти вся коллекция находится в столовой, потому что эти вещи работают, когда они вместе”.
Елена разделяет любовь мужа к вещам, сделанным крестьянами Севера: “У них глубоко положительная аура. Бывает, приедешь из города, устал, голова болит, а среди них всё проходит”.
Спальня. Елена Чекалова: “Старинный русский сундук, свадебные деревянные фигурки с острова Занзибар, филенки старых шкафов, вставленные в остовы мебели из IKEA, покрывало и подушки Etro - сложить такую мозаику непросто, но это гораздо интереснее, чем копировать картинки из мебельных каталогов”.
Но есть у нее и своя страсть, всем известная, – готовить. “Я очень люблю кухонные гаджеты, у меня всегда их было много, – рассказывает автор кулинарных книг и передач. – Но в квартире невозможно было реализовать мою давнюю мечту – иметь кухню с настоящей дровяной печкой, чтобы печь пироги на глиняных сковородках, ставить горшки на ночь для медленного томления.
Кухня. Елена Чекалова: “Я всегда мечтала иметь кухню с печкой. Мы разместили ее в пристройке из соображений безопасности. Я выбрала стиль мудехар, яркий и радостный. Глина, плитка, стекло - это всё натуральное, фактурное, приятно касаться”.
Здесь у меня две кухни: одна обычная, с плитой, духовкой и современными гаджетами, и вторая традиционная, с печкой, мангалом, тандыром, коптильней. Такие вещи не сделаешь в центре дома, они требуют специальных дымоходов и вытяжек, поэтому мы построили для нее специальное помещение. Там очень удобно готовить и приятно находиться. Сама себе завидую!” Леонид тоже очень доволен домом: “Больше мне здесь ничего делать не хочется. В истории поставлена точка”.
