Что произошло 6 октября 1812 года. Панорама Тарутинский бой
По сложившейся традиции разбираю очередное задание олимпиады по информационной безопасности MCTF. В этот раз мы будем организованно писать эксплоит для серверного приложения, написанного на языке Python.
Общеизвестно, что эксплоит - это компьютерная программа, фрагмент программного кода или последовательность команд, которые используются уязвимости в программном обеспечении и применяются для осуществления атаки на вычислительную систему. Целью атаки является захват контроля над системой или нарушение её корректной работы (с) вики.В качестве подопытного предлагается код сервера на языке Python с несколько странной реализацией протокола. Ознакомиться с кодом приложения можно , далее я прокомментирую его наиболее яркие фрагменты. Но прежде всего нам нужное его установить на локальной машине для вдумчивого препарирования. Итак
Запуск файла server.py на Ubuntu
В целом особых подводных камней тут нет, Python включен во все дистрибутивы повсеместно, однако тут ВНЕЗАПНО используется малоизвестная библиотека mmh3 (о подляне, которую она подкладывает ).К сожалению, в дистрибутиве ubuntu ее нет, поэтому ставим из исходников
sudo apt-get install python-pip sudo apt-get install python-dev sudo python -m pip install mmh3
В результате скачиваются и компилируются исходники данного модуля, после чего сервер можно запустить командой
python server.py
Кроме того для безошибочной работы сервера нужно положить в его рабочую директорию файл flag.txt и каталогом выше подключаемый модуль../file_handler.py.
Вообще цель заданий в этой олимпиаде - найти некие "флаги". Таким образом цель взлома server.py - считать содержимое файла flag.txt, который расположен в одном каталоге с исполняемым файлом сервера.
Победа русской армии
| Российская империя | Франция |
Тарутинский бой - сражение, состоявшееся 6 октября (18 октября) 1812 года в районе села Тарутино Калужской области между русскими войсками под командованием фельдмаршала Кутузова и французскими войсками маршала Мюрата . Бой также называется битвой под рекой Чернишнею , Тарутинским манёвром или сражением в Винково .
Победа при Тарутине была первой победой русских войск в Отечественной войне 1812 года . Успех укрепил дух русской армии, перешедшей в контрнаступление.
Предыстория
«Гг. генералы и офицеры съезжались на передовых постах с изъявлениям вежливости, что многим было поводом к заключению, что существует перемирие.»
В таком положении обе стороны оставались две недели.
Остальные корпуса под командованием Милорадовича должны были сковать боем правый фланг французов. Отдельный отряд генерал-лейтенанта Дорохова по плану должен перерезать Мюрату пути отхода на Старой Калужской дороге в районе села Вороново. Главнокомандующий Кутузов оставался с резервами в лагере и осуществлял общее руководство.
Сражение могло кончиться несравненно с большею для нас выгодою, но вообще мало было связи в действии войск. Фельдмаршал, уверенный в успехе, оставался при гвардии, собственными глазами не видал; частные начальники распоряжались по произволу. Огромное количество кавалерии нашей близко к центру и на левом крыле казалось более собранным для парада, красуясь стройностию более, нежели быстротою движения. Можно было не допустить неприятеля соединить рассеянную по частям его пехоту, обойти и стать на пути его отступлению, ибо между лагерем его и лесом было немалое пространство. Неприятелю дано время собрать войска, свезти с разных сторон артиллерию, дойти беспрепятственно до лесу и пролегающею чрез него дорогою отступить чрез селение Вороново. Неприятель потерял 22 орудия, до 2000 пленных, весь обоз и экипажи Мюрата, короля неаполитанского. Богатые обозы были лакомою приманкою для наших казаков: они занялись грабежом, перепились и препятствовать неприятелю в отступлении не помышляли.
Цель Тарутинского боя не была достигнута полностью, но её результат оказался успешным, и ещё большее значение имел успех для подъёма духа русских войск. Прежде в ходе войны ни в одном сражении у любой из сторон (даже при Бородино) не было такого количества захваченных пушек, как в этом - 36 или 38 орудий. В письме царю Александру I Кутузов сообщает о 2 500 убитых французах, 1 000 пленных, и ещё 500 пленных на следующий день взяли казаки при преследовании. Свои потери Кутузов оценил в 300 убитых и раненых . Клаузевиц подтверждает французские потери в 3-4 тысячи солдат. Два генерала Мюрата погибли (Дери и Фишер). На другой день после сражения на русские посты передали письмо от Мюрата с просьбой выдать тело генерала Дери, начальника личной гвардии Мюрата. Просьбу удовлетворить не смогли, так как тело не отыскали.
В воспоминание победы, одержанной над французами, владелец Тарутина граф С. П. Румянцев освободил 745 крестьян от крепостной зависимости в 1829 г., обязав их поставить памятник на поле битвы.
Напишите отзыв о статье "Тарутинский бой"
Примечания
Ссылки
- , статья Кожевникова А. А. из сборника 1912 г.
Отрывок, характеризующий Тарутинский бой
Кутузов занимал небольшой дворянский замок около Остралиц. В большой гостиной, сделавшейся кабинетом главнокомандующего, собрались: сам Кутузов, Вейротер и члены военного совета. Они пили чай. Ожидали только князя Багратиона, чтобы приступить к военному совету. В 8 м часу приехал ординарец Багратиона с известием, что князь быть не может. Князь Андрей пришел доложить о том главнокомандующему и, пользуясь прежде данным ему Кутузовым позволением присутствовать при совете, остался в комнате.
– Так как князь Багратион не будет, то мы можем начинать, – сказал Вейротер, поспешно вставая с своего места и приближаясь к столу, на котором была разложена огромная карта окрестностей Брюнна.
Кутузов в расстегнутом мундире, из которого, как бы освободившись, выплыла на воротник его жирная шея, сидел в вольтеровском кресле, положив симметрично пухлые старческие руки на подлокотники, и почти спал. На звук голоса Вейротера он с усилием открыл единственный глаз.
– Да, да, пожалуйста, а то поздно, – проговорил он и, кивнув головой, опустил ее и опять закрыл глаза.
Ежели первое время члены совета думали, что Кутузов притворялся спящим, то звуки, которые он издавал носом во время последующего чтения, доказывали, что в эту минуту для главнокомандующего дело шло о гораздо важнейшем, чем о желании выказать свое презрение к диспозиции или к чему бы то ни было: дело шло для него о неудержимом удовлетворении человеческой потребности – .сна. Он действительно спал. Вейротер с движением человека, слишком занятого для того, чтобы терять хоть одну минуту времени, взглянул на Кутузова и, убедившись, что он спит, взял бумагу и громким однообразным тоном начал читать диспозицию будущего сражения под заглавием, которое он тоже прочел:
«Диспозиция к атаке неприятельской позиции позади Кобельница и Сокольница, 20 ноября 1805 года».
Диспозиция была очень сложная и трудная. В оригинальной диспозиции значилось:
Da der Feind mit seinerien linken Fluegel an die mit Wald bedeckten Berge lehnt und sich mit seinerien rechten Fluegel laengs Kobeinitz und Sokolienitz hinter die dort befindIichen Teiche zieht, wir im Gegentheil mit unserem linken Fluegel seinen rechten sehr debordiren, so ist es vortheilhaft letzteren Fluegel des Feindes zu attakiren, besondere wenn wir die Doerfer Sokolienitz und Kobelienitz im Besitze haben, wodurch wir dem Feind zugleich in die Flanke fallen und ihn auf der Flaeche zwischen Schlapanitz und dem Thuerassa Walde verfolgen koennen, indem wir dem Defileen von Schlapanitz und Bellowitz ausweichen, welche die feindliche Front decken. Zu dieserien Endzwecke ist es noethig… Die erste Kolonne Marieschirt… die zweite Kolonne Marieschirt… die dritte Kolonne Marieschirt… [Так как неприятель опирается левым крылом своим на покрытые лесом горы, а правым крылом тянется вдоль Кобельница и Сокольница позади находящихся там прудов, а мы, напротив, превосходим нашим левым крылом его правое, то выгодно нам атаковать сие последнее неприятельское крыло, особливо если мы займем деревни Сокольниц и Кобельниц, будучи поставлены в возможность нападать на фланг неприятеля и преследовать его в равнине между Шлапаницем и лесом Тюрасским, избегая вместе с тем дефилеи между Шлапаницем и Беловицем, которою прикрыт неприятельский фронт. Для этой цели необходимо… Первая колонна марширует… вторая колонна марширует… третья колонна марширует…] и т. д., читал Вейротер. Генералы, казалось, неохотно слушали трудную диспозицию. Белокурый высокий генерал Буксгевден стоял, прислонившись спиною к стене, и, остановив свои глаза на горевшей свече, казалось, не слушал и даже не хотел, чтобы думали, что он слушает. Прямо против Вейротера, устремив на него свои блестящие открытые глаза, в воинственной позе, оперев руки с вытянутыми наружу локтями на колени, сидел румяный Милорадович с приподнятыми усами и плечами. Он упорно молчал, глядя в лицо Вейротера, и спускал с него глаза только в то время, когда австрийский начальник штаба замолкал. В это время Милорадович значительно оглядывался на других генералов. Но по значению этого значительного взгляда нельзя было понять, был ли он согласен или несогласен, доволен или недоволен диспозицией. Ближе всех к Вейротеру сидел граф Ланжерон и с тонкой улыбкой южного французского лица, не покидавшей его во всё время чтения, глядел на свои тонкие пальцы, быстро перевертывавшие за углы золотую табакерку с портретом. В середине одного из длиннейших периодов он остановил вращательное движение табакерки, поднял голову и с неприятною учтивостью на самых концах тонких губ перебил Вейротера и хотел сказать что то; но австрийский генерал, не прерывая чтения, сердито нахмурился и замахал локтями, как бы говоря: потом, потом вы мне скажете свои мысли, теперь извольте смотреть на карту и слушать. Ланжерон поднял глаза кверху с выражением недоумения, оглянулся на Милорадовича, как бы ища объяснения, но, встретив значительный, ничего не значущий взгляд Милорадовича, грустно опустил глаза и опять принялся вертеть табакерку.
– Une lecon de geographie, [Урок из географии,] – проговорил он как бы про себя, но довольно громко, чтобы его слышали.
Пржебышевский с почтительной, но достойной учтивостью пригнул рукой ухо к Вейротеру, имея вид человека, поглощенного вниманием. Маленький ростом Дохтуров сидел прямо против Вейротера с старательным и скромным видом и, нагнувшись над разложенною картой, добросовестно изучал диспозиции и неизвестную ему местность. Он несколько раз просил Вейротера повторять нехорошо расслышанные им слова и трудные наименования деревень. Вейротер исполнял его желание, и Дохтуров записывал.
Когда чтение, продолжавшееся более часу, было кончено, Ланжерон, опять остановив табакерку и не глядя на Вейротера и ни на кого особенно, начал говорить о том, как трудно было исполнить такую диспозицию, где положение неприятеля предполагается известным, тогда как положение это может быть нам неизвестно, так как неприятель находится в движении. Возражения Ланжерона были основательны, но было очевидно, что цель этих возражений состояла преимущественно в желании дать почувствовать генералу Вейротеру, столь самоуверенно, как школьникам ученикам, читавшему свою диспозицию, что он имел дело не с одними дураками, а с людьми, которые могли и его поучить в военном деле. Когда замолк однообразный звук голоса Вейротера, Кутузов открыл глава, как мельник, который просыпается при перерыве усыпительного звука мельничных колес, прислушался к тому, что говорил Ланжерон, и, как будто говоря: «а вы всё еще про эти глупости!» поспешно закрыл глаза и еще ниже опустил голову.
Стараясь как можно язвительнее оскорбить Вейротера в его авторском военном самолюбии, Ланжерон доказывал, что Бонапарте легко может атаковать, вместо того, чтобы быть атакованным, и вследствие того сделать всю эту диспозицию совершенно бесполезною. Вейротер на все возражения отвечал твердой презрительной улыбкой, очевидно вперед приготовленной для всякого возражения, независимо от того, что бы ему ни говорили.
– Ежели бы он мог атаковать нас, то он нынче бы это сделал, – сказал он.
– Вы, стало быть, думаете, что он бессилен, – сказал Ланжерон.
– Много, если у него 40 тысяч войска, – отвечал Вейротер с улыбкой доктора, которому лекарка хочет указать средство лечения.
– В таком случае он идет на свою погибель, ожидая нашей атаки, – с тонкой иронической улыбкой сказал Ланжерон, за подтверждением оглядываясь опять на ближайшего Милорадовича.
Но Милорадович, очевидно, в эту минуту думал менее всего о том, о чем спорили генералы.
– Ma foi, [Ей Богу,] – сказал он, – завтра всё увидим на поле сражения.
Вейротер усмехнулся опять тою улыбкой, которая говорила, что ему смешно и странно встречать возражения от русских генералов и доказывать то, в чем не только он сам слишком хорошо был уверен, но в чем уверены были им государи императоры.
– Неприятель потушил огни, и слышен непрерывный шум в его лагере, – сказал он. – Что это значит? – Или он удаляется, чего одного мы должны бояться, или он переменяет позицию (он усмехнулся). Но даже ежели бы он и занял позицию в Тюрасе, он только избавляет нас от больших хлопот, и распоряжения все, до малейших подробностей, остаются те же.
– Каким же образом?.. – сказал князь Андрей, уже давно выжидавший случая выразить свои сомнения.
Кутузов проснулся, тяжело откашлялся и оглянул генералов.
– Господа, диспозиция на завтра, даже на нынче (потому что уже первый час), не может быть изменена, – сказал он. – Вы ее слышали, и все мы исполним наш долг. А перед сражением нет ничего важнее… (он помолчал) как выспаться хорошенько.
Он сделал вид, что привстает. Генералы откланялись и удалились. Было уже за полночь. Князь Андрей вышел.Военный совет, на котором князю Андрею не удалось высказать свое мнение, как он надеялся, оставил в нем неясное и тревожное впечатление. Кто был прав: Долгоруков с Вейротером или Кутузов с Ланжероном и др., не одобрявшими план атаки, он не знал. «Но неужели нельзя было Кутузову прямо высказать государю свои мысли? Неужели это не может иначе делаться? Неужели из за придворных и личных соображений должно рисковать десятками тысяч и моей, моей жизнью?» думал он.
«Да, очень может быть, завтра убьют», подумал он. И вдруг, при этой мысли о смерти, целый ряд воспоминаний, самых далеких и самых задушевных, восстал в его воображении; он вспоминал последнее прощание с отцом и женою; он вспоминал первые времена своей любви к ней! Вспомнил о ее беременности, и ему стало жалко и ее и себя, и он в нервично размягченном и взволнованном состоянии вышел из избы, в которой он стоял с Несвицким, и стал ходить перед домом.
Ночь была туманная, и сквозь туман таинственно пробивался лунный свет. «Да, завтра, завтра! – думал он. – Завтра, может быть, всё будет кончено для меня, всех этих воспоминаний не будет более, все эти воспоминания не будут иметь для меня более никакого смысла. Завтра же, может быть, даже наверное, завтра, я это предчувствую, в первый раз мне придется, наконец, показать всё то, что я могу сделать». И ему представилось сражение, потеря его, сосредоточение боя на одном пункте и замешательство всех начальствующих лиц. И вот та счастливая минута, тот Тулон, которого так долго ждал он, наконец, представляется ему. Он твердо и ясно говорит свое мнение и Кутузову, и Вейротеру, и императорам. Все поражены верностью его соображения, но никто не берется исполнить его, и вот он берет полк, дивизию, выговаривает условие, чтобы уже никто не вмешивался в его распоряжения, и ведет свою дивизию к решительному пункту и один одерживает победу. А смерть и страдания? говорит другой голос. Но князь Андрей не отвечает этому голосу и продолжает свои успехи. Диспозиция следующего сражения делается им одним. Он носит звание дежурного по армии при Кутузове, но делает всё он один. Следующее сражение выиграно им одним. Кутузов сменяется, назначается он… Ну, а потом? говорит опять другой голос, а потом, ежели ты десять раз прежде этого не будешь ранен, убит или обманут; ну, а потом что ж? – «Ну, а потом, – отвечает сам себе князь Андрей, – я не знаю, что будет потом, не хочу и не могу знать: но ежели хочу этого, хочу славы, хочу быть известным людям, хочу быть любимым ими, то ведь я не виноват, что я хочу этого, что одного этого я хочу, для одного этого я живу. Да, для одного этого! Я никогда никому не скажу этого, но, Боже мой! что же мне делать, ежели я ничего не люблю, как только славу, любовь людскую. Смерть, раны, потеря семьи, ничто мне не страшно. И как ни дороги, ни милы мне многие люди – отец, сестра, жена, – самые дорогие мне люди, – но, как ни страшно и неестественно это кажется, я всех их отдам сейчас за минуту славы, торжества над людьми, за любовь к себе людей, которых я не знаю и не буду знать, за любовь вот этих людей», подумал он, прислушиваясь к говору на дворе Кутузова. На дворе Кутузова слышались голоса укладывавшихся денщиков; один голос, вероятно, кучера, дразнившего старого Кутузовского повара, которого знал князь Андрей, и которого звали Титом, говорил: «Тит, а Тит?»
– Ну, – отвечал старик.
– Тит, ступай молотить, – говорил шутник.
– Тьфу, ну те к чорту, – раздавался голос, покрываемый хохотом денщиков и слуг.
«И все таки я люблю и дорожу только торжеством над всеми ими, дорожу этой таинственной силой и славой, которая вот тут надо мной носится в этом тумане!»Ростов в эту ночь был со взводом во фланкёрской цепи, впереди отряда Багратиона. Гусары его попарно были рассыпаны в цепи; сам он ездил верхом по этой линии цепи, стараясь преодолеть сон, непреодолимо клонивший его. Назади его видно было огромное пространство неясно горевших в тумане костров нашей армии; впереди его была туманная темнота. Сколько ни вглядывался Ростов в эту туманную даль, он ничего не видел: то серелось, то как будто чернелось что то; то мелькали как будто огоньки, там, где должен быть неприятель; то ему думалось, что это только в глазах блестит у него. Глаза его закрывались, и в воображении представлялся то государь, то Денисов, то московские воспоминания, и он опять поспешно открывал глаза и близко перед собой он видел голову и уши лошади, на которой он сидел, иногда черные фигуры гусар, когда он в шести шагах наезжал на них, а вдали всё ту же туманную темноту. «Отчего же? очень может быть, – думал Ростов, – что государь, встретив меня, даст поручение, как и всякому офицеру: скажет: „Поезжай, узнай, что там“. Много рассказывали же, как совершенно случайно он узнал так какого то офицера и приблизил к себе. Что, ежели бы он приблизил меня к себе! О, как бы я охранял его, как бы я говорил ему всю правду, как бы я изобличал его обманщиков», и Ростов, для того чтобы живо представить себе свою любовь и преданность государю, представлял себе врага или обманщика немца, которого он с наслаждением не только убивал, но по щекам бил в глазах государя. Вдруг дальний крик разбудил Ростова. Он вздрогнул и открыл глаза.
Тарутинское сражение
и мифы войны 1812 года
Баварский художник Петер фон Гесс (1792 -1871) участвовал в походах против французов, находясь при штабе фельдмаршала Карл-Филиппа фон Вреде (1767 - 1839), живописец запечатлел много военных сцен, позднее он создал ряд картин из военной жизни эпохи 1812 - 1814 годов, в том числе и "Тарутинский бой". Битва Тарутино была частью вторжения Наполеона в Россию, названа так по имени деревни Тарутино в Калужской области, в восьми километрах от которой и состоялось 18 октября 1812 года сражение, ставшее переломным моментом войны. Именно в Тарутинской битве русские войска под командованием генерала Левина Августа фон Беннигсена победили французские войска под командованием маршала Жоашена Мюра . Легенда о нашей победе в Бородинском сражении создана чрезмерно патриотичными историками вопреки реальным фактам. Бородино мы проиграли, что сегодня отмечают в Храме Христа Спасителя мне не совсем понятно. Скорее всего это желание наших властей пропиариться и приобщиться к мифологической победе русского оружия в Бородинской битве.
Маршал Жоашен Мюра и генерал Левин Август фон Беннигсен
После Бородинской битвы Михаил Кутузов понял, что русская армия не выдержит еще одного крупного сражения и приказал армии оставить Москву и отступить. Сначала он отступил в юго-восточном направлении вдоль Рязанской дороги, затем повернул на запад к Старой Калужской дороге, где разбил лагерь в селе Тарутино вблизи Калуги. Здесь русская армия получила отдых и возможность пополнить материальную часть и живую силу. Наполеон, заняв Москву, не ввел туда полностью свою армию. Крупные французские войсковые соединения находились за пределами Москвы, группировка маршала Жоашена Мюра вышла на реку Чернишне недалеко от Тарутина в 90 км от Москвы и наблюдала за русской армией. Противоборствующие армии соседствовали некоторое время без боевых столкновений. Русскими войсками командовал этнический немец из Ганновера, не имеющий даже российского подданства, граф Левин Август фон Беннигсен (1745 - 1826), генерал от кавалерии на русской службе. Французы же находились под командованием маршала Жоашена Мюра (1767 - 1815), у нас почему-то имя этого полководца исказили и чаще пишут Иоахим Мюрат. 18 октября 1812 года и состоялся Тарутинский бой, которые выиграли русские войска. Но несогласованность на поле боя вызвала обострение давнего конфликта Кутузова и Беннигсена, что и привела к удалению последнего из армии. Победа при Тарутине была первой победой русских войск после поражения при Бородино, успех укрепил дух русской армии, перешедшей в контрнаступление.
Князь Пётр Багратион (1765 - 1812) - российский генерал от инфантерии
После русско-французской войны 1812 года прошло 200 лет, со школьных лет нам знакомы слова - отечественная война и Бородино, Наполеон и Кутузов, Барклай де Толли и Багратион, батарея Раевского и Денис Давыдов. И знакомы легенды об этой войне, принимаемые нами за правду. Например, миф о том, что Кутузов был основателем партизанской войны, хотя первые партизанские отряды стали действовать по французским тылам почти за месяц до прибытия Кутузова к армии. Правда уже в этом году из обоймы выпал этнический грузин Багратион. Путин, перечисляя героев Бородино, не назвал Багратиона, вернее даже не так, он назвал, но жополизы с федеральных каналов услужливо вырезали эту фамилию. Грузинам неприлично быть героем России! Это эхо российской агрессии против Грузии, развязанной нами же войной, подготовка к которой велась аж с 2007 года.
О, как велик, велик На-поле-он!
Он хитр, и быстр, и тверд во брани;
Но дрогнул, как к нему простер в бой длани
С штыком Бог-рати-он.
© Г.Державин
Грузинский князь, но русский генерал,
Непобедимый муж, каких лишь единицы,
Он жил Россией, и при этом жизнь отдал
За нашу православную столицу.
© Г.Готовцев
Отступление Наполеона из Москвы, художник Адольф Нортерн, 1851 год
Кроме пресловутого поражения в Бородинском сражении у нас уже 200 лет почти нет других тем русско-французской войны 1812 года и Заграничного похода русской армии 1813–1814 годов. Ведь только за первые три месяца войны состоялось почти 300 боевых столкновений разного масштаба, от перестрелок до крупных сражений. Но это остается за кадром. Назвать эту войну отечественной не поднимается рука. Миф о народной войне гуляет и поныне, концепцию отечественной войны в смысле единения всех сословий вокруг престола предложили еще в царские времена, в советские времена ее заменили на миф, что народ и армия едины. Но никакой народной войны, конечно, не было. Русские крепостные крестьяне никаким патриотизмом не страдали, воевать за царя и Отечество не хотели, шли в ополчение без всякой охоты, сбегая при первой же возможности, дезертиров было до 70%. В западных губерниях России поляки, литовцы и белорусы часто встречали французские войска хлебом-солью. Да и в подмосковной Рузе русские встречали Наполеона как освободителя. Что не мешало вооруженным крестьянам грабить французские обозы. Впрочем, русские обозы они грабили с не меньшим удовольствием. Пользуясь безвластием, крестьяне так же активно грабили и жгли усадьбы своих помещиков.
Генерал Михаэль Андреас Барклай де Толли,
художник Джордж Доу, 1829 год
Еще один миф, доставшийся нам с советских времен, это партизанское движение. Считается, что партизанская война в тылу французов была развёрнута по приказу Кутузова. Но подлинным организатором партизанской войны является генерал Михаэль Андреас Барклай де Толли (1761 - 1818), балтийский немец из Риги. Его западные историки считают архитектором стратегии и тактики выжженной земли, отрезания основных войск противника от тыла, лишения их снабжения и организации в их тылу партизанской войны. Хорошо, что Путин был шпионом в Германии и находит общий язык с Меркель, поставляя газ в ее страну, поэтому в отличии от грузина Багратиона немца Барклая де Толли из истории войны 1812 года пока не вычеркивают. Именно этот немец автор концепции обрубания коммуникаций, Андреас Барклай де Толли ещё в июле 1812 года создан первый партизанский отряд – Особый отдельный кавалерийский отряд в составе драгунского и четырёх казачьих полков. Первые российские партизаны – генерал барон Фердинанд Винценгероде и полковник Александр Бенкендорф , который позже станет шефом жандармов. Партизанами 1812 года были военнослужащие из временных отрядов, целенаправленно и организованно создававшихся командованием русской армии, в том числе и для действий в тылу противника. Фактически это рейджеры или спецназ, но по тылам французам они ходили не по своему усмотрению, а выполняя задания командования. Мифом являются истории о создании помещиками партизанских отрядов из своих крестьян.
Тарутино. 1812 года. Электронная репродукция из хранилища Фонда Викимедиа.
Тарутинский маневр (Отечественная война, 1812). Переход русской армии под командованием генерал-фельдмаршала М.И. Кутузова из Москвы в село Тарутино 5-21 сентября 1812 г. После Бородинской битвы Кутузов взял на себя ответственность сдать Москву французам, чтобы сохранить армию. «С потерей Москвы не потеряна еще Россия... Но если будет уничтожена армия, погибнут и Москва, и Россия» , - сказал Кутузов генералам на военном совете в Филях. Так русские покинули свою древнюю столицу, которая впервые за 200 лет оказалась в руках иноземцев.
Оставив Москву, Кутузов начал отход в юго-восточном направлении, по Рязанской дороге. В то же время казачьи части и корпус Н.Н. Раевского продолжили отход на Рязань, а затем «растворились» в лесах. Этим они ввели в заблуждение французский авангард маршала И. Мюрата , который следовал по пятам за отступавшей армией, и русские оторвались от преследования. Мюрат вторично настиг русскую армию в районе Подольска. Однако попытки ее атаковать были пресечены арьергардом генерала М.А. Милорадовича . Он выдержал ряд боев, не позволив французской кавалерии расстроить ряды отступавшей армии (см. Спас Купля ).
Во время отхода Кутузов ввел жесткие меры против дезертирства, начавшегося в его войсках после сдачи Москвы. Дойдя до Старой Калужской дороги, русская армия повернула на Калугу и, перейдя реку Нару, встала лагерем в селе Тарутино. Туда Кутузов привел 85 тыс. чел. наличного состава (вместе с ополчением). В результате Тарутинского маневра русская армия вышла из-под удара и заняла выгодную позицию.
Находясь в Тарутино, Кутузов прикрывал богатые людскими ресурсами и продовольствием южные районы России, тульский военно-промышленный комплекс и одновременно мог угрожать коммуникациям французов на Смоленской дороге. Французы же не могли беспрепятственно наступать из Москвы на Петербург, имея в тылу русскую армию. Кутузов фактически навязал Наполеону дальнейший ход кампании. Главное же, российский полководец, сохранив армию, получал все преимущества своего положения - хозяина на собственной земле.
В Тарутинском лагере русская армия получила подкрепления и увеличила свой состав до 120 тыс. чел. Одним из самых значительных пополнений стало прибытие из Донской области 26 казачьих полков. Доля кавалерии в кутузовской армии значительно возросла, достигнув трети ее состава, что сыграло исключительно важную роль в период преследования наполеоновских войск. Заранее был продуман и вопрос обеспечения кавалерии всем необходимым, в частности в армию было доставлено более 150 тыс. подков.
Кроме людских резервов, армия получила в короткий срок существенное материально-техническое обеспечение. Только за август - сентябрь главная оружейная кузница страны - Тульский завод изготовил для армии 36 тыс. ружей. Кутузов также возложил на тульского, калужского, орловского, рязанского и тверского губернаторов обязанность заготовить для армии 100 тыс. полушубков и 100 тыс. пар сапог.
Несмотря на все свои тактические достижения, французская армия в Москве оказалась в стратегической блокаде. Помимо Тарутинского лагеря, где стояли войска Кутузова, вокруг Москвы фактически была создана вторая армия, состоящая из партизан и ополченцев. Ее численность доходила до 200 тыс. чел. Достигшая древней российской столицы наполеоновская армия попала в плотное блокадное кольцо. Наполеон, пришедший в глубоко чуждую ему страну, не смог создать здесь свою базу и оказался в изоляции. Единственной нитью, связывающей французов с привычным миром, оставалась Смоленская дорога, по которой они осуществляли постоянный подвоз в Москву провианта, боеприпасов и фуража. Но она находилась под контролем партизанских отрядов и могла быть в любой момент наглухо перекрыта ударом из Тарутино. В то же время надежды Наполеона, что взятие Москвы вынудит русских заключить мир, не оправдались из-за жесткой позиции Александра I, который твердо решил продолжать борьбу.
За время пребывания в Москве Наполеон лишился 26 тыс. чел. убитыми, пропавшими без вести, умершими от ран и болезней, т.е. понес потери, сопоставимые с крупной битвой. Постепенно иллюзорность успеха от занятия французами Москвы стала достаточно очевидной. Все это вынудило Наполеона покинуть Москву. В 1834 г. в Тарутино на средства, собранные крестьянами, был установлен монумент с надписью: «На сем месте российское воинство под предводительством фельдмаршала Кутузова, укрепясь, спасло Россию и Европу» (см. Чернишня, Малоярославец).
Использованы материалы кн.: Николай Шефов. Битвы России. Военно-историческая библиотека. М., 2002.
Тарутинский манёвр 1812, марш манёвр русской армии во время Отечественной войны 1812 от Москвы к Тарутино (село на р. Нара, 80 км к Ю.-З. от Москвы), проведённый под руководством ген.-фельдм. М. И. Кутузова 5-21 сент. (17 сент.- 3 окт.). После Бородинского сражения 1812, когда стало очевидно, что удержать Москву оставшимися силами невозможно, М. И. Кутузов наметил план, к-рый состоял в том, чтобы, оторвавшись от наполеоновской армии и заняв по отношению к ней фланговое положение, создать угрозу франц. коммуникациям, не допустить противника в юж. р-ны России (не разорённые войной) и подготовить рус. армию к переходу в контрнаступление. Свой план Кутузов держал в большой тайне. 2(14) сент., оставив Москву, рус. армия направилась на Ю.-В. по Рязанской дороге. 4(16) сент. после переправы через Москву-реку у Боровского перевоза Кутузов под прикрытием арьергарда ген. H. H. Раевского неожиданно повернул гл. силы рус. армии на 3. Казакам арьергарда удалось демонстративным отходом на Рязань увлечь за собой авангард франц. армии. 7(19) сент. рус. армия прибыла в Подольск, а через два дня, продолжая фланговый марш-манёвр,- в р-н д. Красная Пахра. Оседлав Старую Калужскую дорогу, рус. армия расположилась лагерем и пробыла здесь до 14 (26) сент. В сторону Москвы был выдвинут авангард ген. М. А. Милорадовича и отряд H.H. Раевского; выделены отряды для партиз. действий. Потеряв рус. армию из виду, Наполеон разослал сильные отряды по Рязанской, Тульской и Калужской дорогам. Несколько дней они разыскивали Кутузова, и только 14(26) сент. конница маршала И. Мюрата обнаружила рус. войска в районе Подольска. В последующем Кутузов скрытно (в основном ночью) совершил отход по Старой Калужской дороге к р. Нара. 21 сент. (3 окт.) рус. войска остановились в р-не с. Тарутино, где заняли новую укреплённую позицию (см. Тарутинский лагерь). Блестяще организованный и проведённый Т. м. позволил рус. армии оторваться от армии Наполеона и занять выгодное стратег, положение, обеспечившее ей подготовку к контрнаступлению. В результате Т. м. Кутузов сохранил сообщение с юж. областями России, что позволило усилить армию, прикрыть оружейный завод в Туле и базу снабжения в Калуге, поддерживать связь с армиями А. П. Тормасова и П. В. Чичагова. Наполеон вынужден был отказаться от удара на Петербург и в конечном итоге, оставив Москву, отступать по Старой Смоленской дороге, т. е. через уже разорённые войной р-ны. В Т. м. проявился выдающийся полководческий талант Кутузова, его умение навязать пр-ку свою волю, поставить его в невыгодные условия, добиться перелома в войне.
Д. В. Панков
Использованы материалы Советской военной энциклопедии в 8-ми томах, том 7.
Далее читайте:
Отечественная война 1812 года (хронологическая таблица).
Тирион. Тарутино . (воспоминания участника).
Гриуа. Тарутино . (воспоминания участника).
Петер фон Гесс «Тарутинский бой (1812)»
Бой у Тарутина, произошедший 18 октября 1812 года, стал первой бесспорной победой русской армии после Бородинской битвы - первой в ряду побед, следовавших одна за другой до конца Отечественной войны 1812 года. Этот успех был очень нужен русским, чтобы восстановить уверенность в своей армии и своем командующем, пошатнувшуюся после сдачи Москвы.
Вот что предшествовало сражению.
Оставив Москву, Кутузов приказал отступать по Рязанской дороге. Затем он повернул на юг и, осуществив знаменитый фланговый марш, встал на Калужской дороге в районе села Тарутино. Гусарам было приказано продолжать двигаться на Рязань, чтобы сбить с толку французов.
Авангард Великой армии под командованием Мюрата, посланный Наполеоном вдогонку за Кутузовым, был на некоторое время обманут этой хитростью, но в конце концов все-таки нашел русскую армию и расположился севернее.
Несколько недель Кутузов и Мюрат не беспокоили друг друга. Офицеры встречались на аванпостах и мирно беседовали. Многие полагали, что было заключено перемирие, а французы, вероятно, думали, что и война закончена: Москва-то взята. Но война не была закончена…
В МОСКВЕ
Заняв после Бородинской битвы Москву, Наполеон провел в ней больше месяца. Сперва он надеялся заключить почетный мир, добившись всех своих целей. Затем хотя бы получить разрешение беспрепятственно уйти. Но его предложения остались без ответа...
Василий Верещегин «Наполеон и генерал Лористон ("Мир во что бы то ни стало!")»
Стояла теплая осень 1812 года. Золотые деньки, когда Великая армия еще могла относительно легко удрать из Москвы, утекали один за другим: Наполеон прекрасно понимал, как порабощенная Европа воспримет его бегство, и до последнего надеялся сохранить позу победителя. Ему нужен был мир, заключенный в Москве! А иначе зачем был весь этот поход? Заканчивалось продовольствие, падали от бескормицы лошади, надвигалась русская зима...
Бонапарт созвал военный совет и предложил наступать на Петербург. Но его генералы ответили, что идти зимой на север, имея за спиной армию Кутузова, это безумие. Зимовать в сгоревшей Москве также было невозможно. Началась подготовка к отступлению на запад, правда французский император не рассчитывал отступать так далеко. Раненых эвакуировали в Можайск. Кавалерийские и артиллерийские подкрепления было приказано не пропускать дальше Смоленска. Зимние квартиры для Великой армии планировалось устроить между Днепром и Двиной, а в следующем году, получив подкрепления из Европы, идти на Петербург.
Но даже в последние свои дни в Москве Наполеон не торопился. Он готовился к маневру, а не к бегству. Да и Москву император хотел оставить, но никак не вернуть русским. В Кремле планировалось оставить гарнизон, который должен был обороняться от казаков до весны. Наполеон вообще полагал, что регулярной русской армии практически не осталось, а есть только ополчение и казаки.
И тут случилось неожиданное. 18 октября, когда Наполеон производил смотр корпуса маршала Нея в Кремле, вдруг раздался отдаленный грохот артиллерии. Через некоторое время примчался адъютант и сообщил, что Кутузов вышел из Тарутина, напал на Мюрата и нанес ему поражение.
В ТАРУТИНЕ
В русском лагере царила напряженная обстановка. Вражеская армия стояла в сердце страны, Москва сгорела, и, как всегда у нас, решались два основных вопроса: «Кто виноват?» и «Что делать?». И если с ответом на вопрос, кто виноват в гибели Москвы, всё было ясно: «Кутузов», то по вопросу «Что делать?» возникли разногласия.
Генералы разделились на две группировки. Одна, объединявшая большинство, требовала предпринять какую-нибудь военную операцию, пока французы не двинулись на Петербург. Эту позицию разделял и царь.
А вторая группировка считала, что нападать на французов не нужно - достаточно только укреплять свою армию и не пускать Наполеона на юг, и его орда вымрет сама по себе от голода. Эта группировка была гораздо меньше первой. Собственно она состояла из одного человека. Но он был командующим.
Р. М. Волков «Портрет князя М. И. Кутузова-Смоленского»
Тем не менее совсем игнорировать голоса тех, кто призывал напасть на Мюрата, Кутузов не мог. Но он саботировал и затягивал это решение, насколько это было возможно. Прав ли он был? Давайте посмотрим, что произошло дальше. 18 октября русская армия напала на Мюрата. И на следующий же день Великая армия Наполеона в полном составе двинулась на Калугу. А если бы Мюрата атаковали раньше, вполне возможно, что и Наполеон вышел бы из Москвы раньше. А ведь каждый день промедления означал усиление русской армии, к которой подходило подкрепление, и ослабление французской, у которой заканчивалось продовольствие, тысячами падали от бескормицы лошади и совершенно пропала дисциплина.
Так что со стратегической точки зрения Кутузов был совершенно прав. Но нельзя отрицать, что с военной точки зрения правы были и генералы, требовавшие атаковать. Авангард Мюрата был отдален от основных частей Великой армии, стоял крайне беспечно, учитывая близость 4-кратно превосходящей его русской армии, разведка из-за истощения лошадей была поставлена плохо. Грех было не воспользоваться случаем и не попытаться уничтожить столь значительный вражеский отряд (больше 20 тысяч человек и почти 200 пушек).
И не стоит забывать о моральном факторе. Армия не могла просто стоять и смотреть на врагов на своей земле. Войскам как воздух нужна была победа!
Наконец Кутузов нехотя согласился на проведение операции. План разработал Леонтий Беннигсен, который и руководил атакой. Кутузов не возражал.
Джордж Доу «Портрет Л. Л. Беннигсена в 1820 г.»
Тут надо учесть, что Беннигсен и Кутузов постоянно спорили, и чем дольше русская армия бездействовала, тем больше накалялись отношения. Леонтий Леонтьевич был авторитетным генералом, устоявшим против самого Наполеона в кровавой битве у Прейсиш-Эйлау (на тот момент считался единственным победителем Бонапарта), но затем разгромленным под Фридландом, что ему Кутузов безжалостно припомнил во время очередной ссоры.
БОЙ
Вот схема Тарутинского боя:
По плану Беннигсена, часть русских войск под командованием самого Леонтия Леонтьевича должна была ночью обойти французов с фланга и, пройдя через лес, на рассвете внезапно ударить по левому флангу неприятеля. А после начала сражения с юга по открытому полю должны были подойти корпуса под командованием Милорадовича и довершить разгром.
Но, как обычно и бывает, всё пошло не по плану. Ночной марш по лесу привел к тому, что только казачьи полки под командованием Орлова-Денисова к назначенному времени были на исходной позиции. Пехота опаздывала. Французский лагерь просыпался, и, не желая упускать фактор внезапности, Орлов-Денисов решил атаковать самостоятельно.
Джордж Доу «Портрет В. В. Орлова-Денисова».
Казаки смяли левый фланг французов, захватили пушки и отправились грабить лагерь. Французы построились и начали отстреливаться.
В это время из лесу вышел пехотный корпус Багговута, который попал под организованный вражеский огонь. Карл Багговут был убит в первые же минуты, наступление остановилось. Мюрат приказал отступать, и французы начали медленно отходить на север.
Тем временем Кутузов приказал частям Милорадовича, шедшим с юга, прекратить наступление. Фактор внезапности был утрачен, а устраивать серьезную битву фельдмаршал не желал.
Беннигсен, продолжавший перестрелку с французами, не имея возможности атаковать своими малыми силами численно превосходящее и уже построенное французское войско, умолял о подкреплении, Милорадович рвался в бой, но Кутузов был непреклонен. Он и Беннигсену приказал отступить. Так что Мюрату удалось уйти.
ИТОГИ
Французы потеряли 2500 солдат убитыми и 1500 пленными. Наши потери убитыми и ранеными - 1200 человек. Русские захватили 36 пушек и знамя. С другой стороны, 20 тысяч французов все-таки ушли, присоединившись позднее к Великой армии. Однако очень немногие из них увидели Францию...
Беннигсен получил в награду за эту победу алмазные знаки ордена св. Андрея Первозванного и 100 тысяч рублей (колоссальные деньги). Но он всё равно был в ярости, потому что был уверен, что смог бы полностью уничтожить авангард Мюрата, если бы не помехи со стороны Кутузова. Отношения двух военачальников испортились до такой степени, что Михаил Илларионович отослал Беннигсена в Калугу «поправлять здоровье».
Зато русская армия восприняла победу с ликованием. Столько пушек еще никому не удавалось захватить в войне 1812 года, даже в Бородинской битве. По иронии судьбы, после Тарутинского боя значительно возрос авторитет в армии и обществе Кутузова, который сделал всё, чтобы этого боя вообще не было или чтобы он хотя бы не превратился в серьезное сражение.
И в дальнейшем Кутузов придерживался той же стратегии: не пытаться перерезать французам путь к отступлению (вынуждая их сражаться до последнего, нанося русским огромные потери), а только не пропускать врага в южные губернии, оставляя Великой армии единственную дорогу - на запад, к голодной и холодной смерти.
На следующий день после Тарутинского боя армия Наполеона покинула Москву и двинулась на юг. От оставления гарнизона в Кремле Бонапарт отказался: эти 8 тысяч солдат могли понадобиться ему в решающей битве с армией Кутузова, которая неожиданно показала зубы. Кремль Наполеон приказал взорвать.
Более 100 тысяч человек, большинству из которых оставалось жить меньше двух месяцев, о чем они еще не догадывались, длинной колонной покидали оказавшуюся столь негостеприимной вражескую столицу. С ними был колоссальный обоз, везущий награбленное. В подводах было много ковров, драгоценных тканей, золотых и серебряных вещей, но очень мало хлеба и муки...
Уходя из Москвы, Наполеон сказал: «Идем в Калугу! И горе тем, кто станет на моем пути!»...
