Новгородская школа иконописи. Иконография новгородской иконы божией матери знамение
Новгородская икона Божией Матери «Знамение» представляет собой погрудное изображение Пресвятой Богородицы, молитвенно подъемлющей Свои руки. На груди Ее на фоне круглой сферы – благословляющий Божественный Младенец – Спас-Эммануил. В левой руке Христос держит свиток – символ учения. На полях иконы представлены – святые Георгий, Иаков Перский, отшельники Петр Афонский и Онуфрий (или Макарий Египетский).
Иконографический тип Богоматери с воздетыми руками и юным Христом в медальоне на груди относится к числу самых первых Ее иконописных образов и восходит к древнему прославленному образу Влахернского храма в Константинополе – Богоматери Влахернитиссы. Другие греческие названия этого иконографического типа – Богоматерь «Эпискепсис», «Платитера» – «ширшая небес», «Мегали Панагия», именуемая на Руси «Великой Панагией» или «Орантой». «Богоматерь Знамение» является сокращённым вариантом представленной в полный рост «Великой Панагии», её особенность – поясное изображение Богоматери.
Икона Божией Матери ЗнамениеДревний византийский тип Богоматери с воздетыми руками и изображением Предвечного Младенца в круге на груди имеет примеры в раннехристианском искусстве. Например, в усыпальнице святой Агнии в Риме есть изображение Богоматери с распростертыми в молитве руками и с Младенцем, сидящим на Ее коленях. Это изображение относится к IV веку. Кроме того, известен древний византийский образ Богоматери «Никопеи», VI века, где Пресвятая Богородица изображена сидящею на троне и держащею обеими руками перед собой овальный щит с образом Спаса-Эммануила.
На Руси иконы Божией Матери, представляющие собой данный иконографический тип, появились в XI – XII веках, и стали называться «Знамение» после чуда от Новгородского образа, который, кстати сказать, был самым ранним примером этого иконографического типа среди икон. Эти образы могли существенно отличаться от их новгородского прототипа. Так, в ярославской иконе Оранты «Великая Панагия» (около 1224 г., ГТГ) Богородица представлена в полный рост, а под ее ногами написан коврик-орлец, не часто встречающаяся деталь, которая раскрывает литургический аспект этого образа.
На другой древней иконе начала XIII века из Ярославля – «Богоматерь Воплощение», в отличие от новгородского «Знамения», Младенец благословляет двумя распростёртыми руками. От близкого по характеру «Знамения» «Богоматерь Воплощение» отличает отсутствие медальона вокруг полуфигуры Младенца Христа. Эти иконографические особенности двух древних типов сохранялись во всех иконах-списках, а также в изображениях на предметах церковной утвари и в лицевом шитье.
Образ Богоматери с воздетыми руками и Спасом Эммануилом на груди часто помещались на створках артосных панагий, а также в главной апсиде алтаря, что указывает на символическую связь образа с таинством Евхаристии (на Руси – изображение Богоматери в апсиде церкви Спаса на Нередице 1199 года).
Иконографический тип Божией Матери «Знамение» соотносился с темой чудесного предзнаменования Воплощения Христа, которое описано в пророчестве Исайи (Ис. 7.14): «Итак сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут Ему имя: Эммануил», цитируется в Евангелиях (Мф. I:23, Лк. I:31) и гимнографии («И чрево Твое бысть пространнейшее небес» – так величается Богородица в Акафисте). В цитируемых словах открывается тайна Боговоплощения, рождения Спасителя от Девы. В момент созерцания иконы молящемуся как бы открывается святая святых, внутренняя Марии, в недрах которой Духом Святым зачинается Богочеловек.
Иконография «Знамения» отражала также и традицию влахернского чудотворного образа, который источавшего агиасму, святую воду. В свою очередь, мраморная икона Влахерн была связана с культом ризы Богоматери, поскольку находилась в непосредственной близости от реликвария с ризой. Именно перед этой мраморной иконой император совершал омовение после поклонения священной ризе Богородицы.
Мотив почитания ризы Богоматери во Влахернах отражен в одном новгородском обычае, зафиксированном в XVII в.: ежегодно 2 июля, в день положения ризы Богоматери во Влахернах, совершалось шествие с чудотворной иконой «Знамения» к церкви Покрова Богоматери в Зверином монастыре.
На оборотной стороне иконы «Знамение» изображены двое святых, простирающие в молении руки перед благословляющим Христом, представленным в сегменте неба. Маргинальные изображения – это святые мученицы Екатерина (слева) и Евдокия (справа), Климент папа Римский и свт. Николай Мирликийский. В центре, над Христом, – Этимасия, «Престол уготованный».
Долгое время считалось, что молящиеся святые – это апостол Петр и мученица Наталия, написанные в честь возможных заказчиков иконы. Такая интерпретация изображений известна со второй половины XVI в.: именно так названы святые на копии чудотворной иконы, находившейся в церкви св. Никиты на Молоткове в Новгороде. Однако предположенное отождествление, как это хорошо доказала Э.С. Смирнова в своей статье, представляется маловероятным.
На обороте новгородской иконы, наиболее вероятно, изображены Иоаким и Анна, родители Девы Марии, в молитве перед Спасителем о даровании им чада. В византийском искусстве XI-XII вв. образы святых Богоотцов встречаются чрезвычайно часто и наиболее характерно расположение их фигур вблизи тех или иных изображений Богородицы (мозаики Неа Мони, 1042-1056 гг., мозаики церкви Успения в Никее, 1065-1067 гг., базилика Рождества Христова в Вифлееме, ок. 1169 г., и др.).
Сквозная идея, объединяющая обе композиции новгородской иконы, имеет два смысловых слоя, которые можно условно назвать «историческим» и «евхаристическим». То есть, с одной стороны, образы Иоакима и Анны напоминают о реальных исторических людях, даровавших миру Богородицу, но также их присутствие в иконе осмысливается как персонификация всего человеческого рода, чающего спасения. Святые Богоотцы являются одновременно и дарующими залог Спасения, и приемлющими его благодать.
История свидетельствует о неисчислимых милостях Пресвятой Богородицы к русскому православному народу, явленных через Ее святые иконы. Одна из наиболее почитаемых а нашем народе икон – Новгородская икона «Знамение». Иконы Божией Матери такого типа появились на Руси очень рано, а именоваться так стали после чудесного Знамения от Новгородской иконы. В 1170 году, во времена тяжких междоусобиц, на Новгородскую землю двинулись объединенные полки русских удельных князей, чтобы покорить вольный Новгород. Все новгородцы денно и нощно молились об избавлении города. Святой архиепископ Иоанн, молившийся пред образом Господа нашего Иисуса Христа, услышал глас:«Иди в церковь Святого Спаса на Ильину улицу, и возьми икону Святыя Богородицы, и постави ю на острог противу ратных».
Совершив молебен в церкви Святого Спаса, архиепископ Иоанн в присутствии молящегося народа вознес икону на городскую стену. Когда полки, окружившие Новгород, начали приступ и осыпали защитников города градом стрел, то одна из стрел попала в святой лик иконы. И обратилась икона лицом к городу, и святые слезы потекли из глаз ее, оросив фелонь архипастыря. «О великое и преславное чудо! Не суть то слезы, но милостивое Знамение» – восклицает летописец. Этим чудотворным образом осажденным был дан знак (знамение), что Царица Небесная молится пред Сыном Своим об избавлении города.
В тот же миг непонятный страх овладел нападающими, и новгородцы преследовали обратившегося в бегство неприятеля. С того времени за иконой закрепилось название «Знамение» и впоследствии было установлено празднование чудотворной иконе на 27 ноября. В 1352 году по молитве пред этой иконой получали исцеление пораженные чумой.
В благодарность за многочисленные благодеяния, творимые Богородицей, новгородцы построили особый храм, и в 1356 году икона из храма Спаса Преображения была с торжеством перенесена в воздвигнутый в 1354 году новый храм «Знамения Пресвятой Богородицы», впоследствии ставший собором Знаменского монастыря.
В середине XV века в Новгороде была написана икона «Битва новгородцев с суздальцами», которая послужила образцом для других икон на эту тему. Знатоки русской иконописи сравнивают эту икону с «Похвалой Знамению», созданной иеромонахом Пахомием Сербом. В честь иконы Богоматери «Знамение» написаны два канона. Первый написан около 1440 года сербом иеромонахом Пахомием Логофетом, приехавшим на Русь с Афона.
Слава святой иконы «Знамение» велика. На протяжении последующих столетий чудесами были прославлены некоторые списки. К их числу относятся иконы Мирожская, Абалацкая, Царскосельская, Курская-Коренная и многие другие.
Взирая на святые иконы Пресвятой Девы, верующие Люди возносятся духом в молитве, испрашивая милостей и щедрот, ходатайства о спасении и ниспослании мира стране нашей и всему миру.
СТИЛЬ
Стилистические особенности живописи XII в. сказываются в иконе достаточно отчетливо: в эмоциональности ликов, в противопоставлении впадин и выступающих частей рельефа, в стилизации линий, в схематизме контуров фигур и линий драпировок, что особенно заметно в композиции на оборотной стороне. Этот схематизм формы, душевная открытость, выраженная в ликах, дали основание В.Н. Лазареву рассматривать икону как отражение местных, почвенных художественных традиций, в отличие от грекофильских течений, характерных для XII столетия.
Чтимые чудотворные списки с иконы
«Знамение» Курская-Коренная (1295)– празднование 8/21 сентября, 27 ноября/10 декабря (1295) и в 9-ю пятницу по Пасхе, 8/21 марта (список 1898 года).
Зал отведен памятникам XIV - начала XVI в. В нем представлена, главным образом, живопись двух северных областей древней Руси - Новгорода и соседнего с ним Пскова.
В небольшой иконе «Чудо Георгия о змие» (XV в.) на красном фоне изображен молодой воин в развевающемся плаще, скачущий на сказочном белом коне; торжествующий всадник поражает копьем дракона. Яркие контрастные краски и динамичный рисунок помогают созданию необычайно впечатляющего образа светлой и доброй силы, которая побеждает зло.
Икона «Чудо Георгия о змие»
Новгород, XIV век
В XIII в. татарское нашествие нанесло тяжелый удар русской культуре. Однако Новгород, принадлежавший к наиболее древним и крупным художественным центрам Европы, не был разорен татарами и стал в те времена оплотом русской культуры.
Поэтому новгородское искусство лучше других позволяет постичь существо и смысл поступательного движения русского искусства ХШ - XIV вв. В Новгороде ранее, чем в других областях, сложилась мощная художественная школа с исторически обусловленными особенностями.
Даже беглое ознакомление с памятниками, сосредоточенными в зале, позволяет уловить изменения, происшедшие в искусстве в XIV - XV вв.,- исчезли торжественность и величие, присущие эмоциональному строю произведений в XII-XIII вв., размеры икон и фигур на них стали гораздо меньше. Но еще важнее то, что эти фигуры, ранее как бы застывшие в строгой неподвижности, стали более живыми. В лицах, позах, жестикуляции больше разнообразия, много почерпнутого художниками из жизненных наблюдений. Все чаще в иконе передавались всем близкие и понятные человеческие чувства и переживания, а иногда зритель узнавал привычные ему предметы и места. Новгородские и псковские мастера раньше других внесли в строгую церковную живопись более свободное понимание религиозного образа и элементы своеобразного «реализма». Не было случайным, что это произошло именно в искусстве Новгорода. И не только потому, что город не был разорен татарским нашествием. Особенности развития феодальных отношений привели к установлению в Новгороде республики. Хотя во главе ее и стояла боярская знать, городская ремесленная среда являлась активной политической силой. Это определило значительно более демократичный характер новгородской культуры.
Местные условия отразились на многих особенностях нов городской живописи, выделяющих ее среди других русских школ. Так, наряду с общими для всего русского искусства сюжетами и персонажами икон у новгородцев свои излюбленные святые, с которыми ремесленник и крестьянин представляли себя повседневно связанными: Кузьма и Демьян - кузнецы и лекари, Параскева Пятница и Анастасия - помощницы в торговле, Илья Пророк - громовержец, Никола - добрый защитник от беды и другие.
В новгородском искусстве можно заметить отсутствие сложности и изысканности, склонность к простоте, понятности и наглядности изображений. В композициях обычно небольшое количество фигур, дающее лишь общее представление о происходящем действии. На некоторых иконах святые предельно просто расположены в ряд. Сами фигуры святых по-народному крепки, коренасты, простоваты. Одна из существеннейших черт новгородских икон - их чисто народная, яркая, жизнерадостная красочность. Они сияют золотыми или киноварными (красными) фонами и чистыми, звонкими красными, зелеными, желтыми, белыми красками.
Икона «Флор, Лавр и Иаков»
Новгород, XIV век
Санкт-Петербург, Государственный Русский музей.
Особенности новгородской школы постепенно складывались еще в предыдущем периоде. В памятниках XIV и XV вв. мы видим их в полном развитии. Эти особенности можно проследить на ряде таких маленьких жемчужин новгородской живописи, как «Богоматерь и Власий», «Флор, Лавр и Иаков», «Афанасий и Кирилл», «Успение» , а еще лучше - на трех больших иконах: «Сошествие во ад», «Четырехчастная» и «Осада Новгорода суздальцами».
Икона «Сошествие в ад»
Новгородская школа, XIV век. Из г.Тихвин
Санкт-Петербург, Государственный Русский музей.
«Сошествие в ад» (XIV в., из г. Тихвина) по четкости композиции, в которой ничего нет лишнего, по силе цвета и общей декоративности - классическое произведение новгородской живописи. Икона написана на сюжет сказаний из апокрифических, запрещенных евангелий; воскресший Христос сошел в ад и вывел оттуда томившихся прародителей человеческого рода.
Икона «Четырехчастная икона»
Новгород, XV век.
Санкт-Петербург, Государственный Русский музей.
Столь же типичное произведение - происходящая из самого Новгорода «Четырехчастная икона» с изображениями «Воскрешения Лазаря», «Троицы», «Сретения» и «Иоанна Богослова с Прохором» (начало XV в.). Все ее четыре композиции лаконичны, чужды дробности, их краски редкой чистоты и звучности.
Знаменитая икона «Осада Новгорода суздальцами» (XV в.) - одна из трех известных древних икон на эту тему (две другие в Новгородском музее и Третьяковской галерее). Икона изображает историческое событие - защиту Новгорода от нападения суздальского войска, эпизод междоусобной феодальной борьбы ХП в. Последовательные сцены приготовления горожан к отражению нападения, переговоров с осаждающими и, наконец, разгрома их представлены на одной доске в трех горизонтальных ее делениях. Сцены переданы языком иконописи, но действие происходит в конкретной обстановке: на иконе изображены мост через реку Волхов, кремль, собор Софии и крепостные стены древнего Новгорода.
В XV в. в новгородской живописи получают развитие новые черты. Изощряя формально-техническое мастерство, новгородские художники утрачивают в известной степени былую эпическую простоту, свежесть и непосредственность чувства, остроту народной красочности. Образцами этой, все еще весьма характерной, новгородской живописи являются Царские врата из Гостинополья на р. Волхове и, в особенности, иконы «Архангел Михаил» и «Архангел Гавриил» из Муромского монастыря на Онежском озере. Они очень красивы. Фигуры архангелов стройны и изящны. Рисунок гибок. Живопись стала более сдержанной и артистичной.
В одном зале с новгородской находятся памятники псковской живописи. Псков, как и Новгород, избежал татарского нашествия. Князья в нем играли еще меньшую роль, чем в Новгороде, а городская торгово-ремесленная среда, со свойственным ей духом свободомыслия, была столь же сильна и активна. Отсюда сходный с новгородским демократический характер культуры и искусства древнего Пскова. Однако в псковской живописи, особенно в ее колористическом строе, имеются отличия от новгородской иконописи.
Местные черты уже были отмечены в ранней псковской иконе «Деисус», находящейся в первом зале. Eй присущи сумрачность общего колорита, плотные зеленые и оранжево- красные тона, а также разделка светлых мест на одеждах золотыми бликами (ассистами). Экспонаты второго зала сохраняют эти особенности.
Икона «Сошествие в ад», с резкими ракурсами фигур, отражает завоевания искусства XIV столетия. Лишь какая-то застылость внешне энергичных поз и жестов позволяет отличить ее от соседних новгородских памятников. Насыщенный колорит, со своеобразными зелеными и коричневыми тонами, основанный, по-видимому, на использовании местных красителей, еще более отличает икону от новгородских памятников. Иконы «Архангел Гавриил» (конец XV в.) и «Дмитрий Солунский» (XV в.) характеризуются, кроме того, известным архаизмом, также свойственным псковской школе.
Псковская живопись долго сохраняла свои оригинальные черты. К началу XVI в. относится такое замечательное произведение, как большая икона «Сошествие в ад с избранными святыми», происходящая из г. Острова. Многофигурная, осложненная введением сцен, каких не было на одноименных иконах XIV в., она тем не менее сохраняет легко ощутимые псковские «приметы» как в основах композиции, так и в колорите.
| → |
Русская школа иконописи, оформившаяся в XIV-XV веках.
Избегший татарского нашествия Новгород испытал в XIV-XV веках блестящий экономический и культурный расцвет. Этот свободный город с крепкой ремесленной прослойкой вел широкую заморскую торговлю и энергично колонизовал обширные земли Севера, неизменно обогащавшие новгородцев. Предприимчивые и решительные, практичные и деловые, они всюду вносили тот дух личной инициативы, который особенно ярко проявился в их республиканском строе, с выборным посадником во главе, ограничившим власть князя, со своим архиепископом, избираемым «всем городом», с шумным вече, где сталкивались интересы могущественного боярства и ремесленного люда, с богатым купечеством, все чаще выступавшим строителем церквей и заказчиком икон.
Особенности новгородской иконописи
Для новгородской иконописи XIV века огромное значение имело художественное наследие XIII столетия. В век, когда оказались почти прерванными культурные и торговые связи с Византией, когда прекратился ввоз византийских икон, стало, естественно, легче выйти из-под византийских влияний. Это подготовило почву для широчайшего усвоения народных мотивов и народных форм, в результате чего новгородская живопись сделалась в XIII веке более примитивной, но в то же время и более полнокровной.
В XIV веке фреска была в Новгороде гораздо более византинизирующим искусством, нежели станковая живопись. Она черпала мощные импульсы из работ заезжих греческих мастеров. Имена двух из них летописи нам называют. Это «гречин Исайя с другы», расписавший в 1338 году церковь Входа в Иерусалим, и знаменитый Феофан Грек, украсивший росписью в 1378 году церковь Спаса Преображения на Ильине улице. Сопоставляя новгородские фрески XIV века с современными им иконами, убеждаешься в том, что местные традиции гораздо крепче держались в станковой живописи. В силу своей дешевизны икона была более демократическим искусством; икону легко мог заказать и сравнительно небогатый человек, а тем более городские корпорации, приобретавшие в жизни Новгорода все большее значение в связи с укреплением ремесленных кругов. Объединявшиеся по «концам», по улицам, по «сотням», по тождеству профессий, жители Новгорода охотно заказывали иконы для возводимых в большом количестве деревянных и каменных храмов. Этот процесс начался уже в XII веке, но своего полного развития он достиг лишь в XIV столетии. В ранние же времена ведущая роль принадлежала, как мы видели, княжеским и архиепископским мастерским. Теперь рядом с ними возникают мастерские, обслуживающие гораздо более широкие круги новгородского населения, в том числе и крестьян обширных северных территорий. В Новгороде производство икон «на экспорт» быстро становится доходной профессией, и смекалистые новгородцы не преминули сделать для себя соответствующие выводы. Вероятно, князья, утратившие былой политический вес и экономическое значение, уже не имели на этом этапе своих придворных мастерских. Они более не выступают заказчиками дорогих росписей, их сменяют всесильные богатые бояре. И если монументальная живопись Новгорода оставалась весь XIV век в орбите византийского понимания формы, то в иконе быстро кристаллизуется новый художественный язык с ярко выраженными новгородизмами.
Картина новгородской иконописи XIV века весьма пестрая и противоречивая. Из-за относительно малого количества сохранившихся икон, к тому же совершенно случайных по подбору, очень трудно воссоздать ее связный ход развития. Традиции XIII века долго давали о себе знать, особенно в первой половине XIV столетия. Эта архаическая струя держалась и во второй его половине, что объясняется наличием в Новгороде мастерских, обслуживавших различные круги населения. С 30-х годов XIV века в Новгород проникают образцы палеологовского искусства. Большой роли они не сыграли, хотя и получили отклик в нескольких иконах. Решающая роль принадлежала, в отличие от Москвы, не этому византийскому течению, а тому местному направлению, которое стало усиливаться с последней четверти XIV века и которое достигло своего апогея к рубежу двух столетий, когда четко обозначились специфические черты новгородской школы иконописи.
Икона Божией Матери «Знамение», находящаяся ныне в новгородском Софийском соборе, прославилась в XII веке, когда Владимиро-Суздальский в союзе с князьями Смоленским, Полоцким, Рязанским, Муромским и другими (всего более 70 князей) послал своего сына Мстислава покорять Великий Новгород. Зимой 1170 года город был осажден.
Новгородцы, видя страшную силу противника и изнемогая в неравной борьбе, всю свою надежду возложили на Господа и Пресвятую Богородицу. По преданию, святитель Иоанн, архиепископ Новгородский, услышал в алтаре Софийского собора голос, повелевавший ему взять из церкви Спаса-Преображения на Ильине улице икону Пресвятой Богородицы и вознести ее на городские стены.
Когда икону переносили, враги пустили в крестный ход тучу стрел, и одна из них вонзилась в лик Богородицы. Из глаз Пречистой истекли слезы, и икона повернулась ликом к городу. Этим чудом образ Божией Матери подал осажденным знак (знамение) того, что Царица Небесная молится пред Сыном Своим об избавлении города. После такого Божественного знамения на врагов внезапно напал неизъяснимый ужас, они стали побивать друг друга, а ободренные Господом новгородцы бесстрашно устремились в бой и победили.
В воспоминание чудесного заступничества Царицы Небесной, архиепископ Илия тогда же установил праздник в честь Знамения Божией Матери, который и доныне празднует вся Русская Церковь 10 декабря (27 ноября по ст. ст.).
На некоторых образах Знамения, кроме Богоматери с Предвечным Младенцем, изображаются и чудесные события 1170 года, как это мы можем видеть на известной новгородской иконе середины XV века, изображающей битву новгородцев с суздальцами, послужившей образцом для других икон на эту тему.
Чудотворый образ еще около двух столетий после явления знамения находился в той же церкви Спаса Преображения на Ильине улице. В 1352 году по молитве пред этой иконой получали пораженные чумой. Через несколько лет, в благодарность за многочисленные благодеяния, творимые Богородицей, икона была с торжеством перенесена из церкви Спаса Преображения в воздвигнутый в 1354 году новый храм Знамения Пресвятой Богородицы, впоследствии ставший собором Знаменского монастыря.
Икона помогла новгородцам и в 1611 году, когда городом овладели шведы. Враг ринулся в церковь, где совершалось богослужение при открытых дверях, но невидимая сила откинула неприятеля назад. После того, как это повторилось несколько раз, шведы отступили от храма, а вскоре и вовсе покинули Новгород.
Иконография
Новгородская икона Божией Матери «Знамение» представляет собой погрудное изображение Пресвятой Богородицы, молитвенно подъемлющей Свои руки. На груди Ее на фоне круглой сферы – благословляющий Божественный Младенец – Спас-Эммануил. В левой руке Христос держит свиток – символ учения. На полях иконы представлены – святые Георгий, Иаков Перский, отшельники Петр Афонский и Онуфрий (или ).
Иконографический тип Богоматери с воздетыми руками и юным Христом в медальоне на груди относится к числу самых первых Ее иконописных образов и восходит к древнему прославленному образу Влахернского храма в Константинополе – Богоматери Влахернитиссы. Другие греческие названия этого иконографического типа – Богоматерь «Эпискепсис», «Платитера» – «ширшая небес», «Мегали Панагия», именуемая на Руси «Великой Панагией» или «Орантой». «Богоматерь Знамение» является сокращённым вариантом представленной в полный рост «Великой Панагии», её особенность – поясное изображение Богоматери.
Древний византийский тип Богоматери с воздетыми руками и изображением Предвечного Младенца в круге на груди имеет примеры в раннехристианском искусстве. Например, в усыпальнице святой Агнии в Риме есть изображение Богоматери с распростертыми в молитве руками и с Младенцем, сидящим на Ее коленях. Это изображение относится к IV веку. Кроме того, известен древний византийский образ Богоматери «Никопеи», VI века, где Пресвятая Богородица изображена сидящею на троне и держащею обеими руками перед собой овальный щит с образом Спаса-Эммануила.
На Руси иконы Божией Матери, представляющие собой данный иконографический тип, появились в XI – XII веках, и стали называться «Знамение» после чуда от Новгородского образа, который, кстати сказать, был самым ранним примером этого иконографического типа среди икон. Эти образы могли существенно отличаться от их новгородского прототипа. Так, в ярославской иконе Оранты «Великая Панагия» (около 1224 г., ГТГ) Богородица представлена в полный рост, а под ее ногами написан коврик-орлец, не часто встречающаяся деталь, которая раскрывает литургический аспект этого образа.
На другой древней иконе начала XIII века из Ярославля – «Богоматерь Воплощение», в отличие от новгородского «Знамения», Младенец благословляет двумя распростёртыми руками. От близкого по характеру «Знамения» «Богоматерь Воплощение» отличает отсутствие медальона вокруг полуфигуры Младенца Христа. Эти иконографические особенности двух древних типов сохранялись во всех иконах-списках, а также в изображениях на предметах церковной утвари и в лицевом шитье.
Образ Богоматери с воздетыми руками и Спасом Эммануилом на груди часто помещались на створках артосных панагий, а также в главной апсиде алтаря, что указывает на символическую связь образа с таинством Евхаристии (на Руси – изображение Богоматери в апсиде церкви Спаса на Нередице 1199 года).
Иконографический тип Божией Матери «Знамение» соотносился с темой чудесного предзнаменования Воплощения Христа, которое описано в пророчестве Исайи (Ис. 7.14): «Итак сам Господь даст вам знамение: се, Дева во чреве приимет и родит Сына, и нарекут Ему имя: Эммануил» , цитируется в Евангелиях (Мф. I:23, Лк. I:31) и гимнографии («И чрево Твое бысть пространнейшее небес» – так величается Богородица в Акафисте). В цитируемых словах открывается тайна Боговоплощения, рождения Спасителя от Девы. В момент созерцания иконы молящемуся как бы открывается святая святых, внутренняя Марии, в недрах которой Духом Святым зачинается Богочеловек.
Иконография «Знамения» отражала также и традицию влахернского чудотворного образа, который источавшего агиасму, святую воду. В свою очередь, мраморная икона Влахерн была связана с культом ризы Богоматери, поскольку находилась в непосредственной близости от реликвария с ризой. Именно перед этой мраморной иконой император совершал омовение после поклонения священной ризе Богородицы.
Мотив почитания ризы Богоматери во Влахернах отражен в одном новгородском обычае, зафиксированном в XVII в.: ежегодно 2 июля, в день положения ризы Богоматери во Влахернах, совершалось шествие с чудотворной иконой «Знамения» к церкви Покрова Богоматери в Зверином монастыре.
На оборотной стороне иконы «Знамение» изображены двое святых, простирающие в молении руки перед благословляющим Христом, представленным в сегменте неба. Маргинальные изображения – это святые мученицы Екатерина (слева) и Евдокия (справа), Климент папа Римский и свт. Николай Мирликийский. В центре, над Христом, – Этимасия, «Престол уготованный».
Долгое время считалось, что молящиеся святые – это апостол Петр и мученица Наталия, написанные в честь возможных заказчиков иконы. Такая интерпретация изображений известна со второй половины XVI в.: именно так названы святые на копии чудотворной иконы, находившейся в церкви св. Никиты на Молоткове в Новгороде. Однако предположенное отождествление, как это хорошо доказала Э.С. Смирнова в своей статье, представляется маловероятным.
Св. Иоаким и Анна
На обороте новгородской иконы, наиболее вероятно, изображены , родители Девы Марии, в молитве перед Спасителем о даровании им чада. В византийском искусстве XI-XII вв. образы святых Богоотцов встречаются чрезвычайно часто и наиболее характерно расположение их фигур вблизи тех или иных изображений Богородицы (мозаики Неа Мони, 1042-1056 гг., мозаики церкви Успения в Никее, 1065-1067 гг., базилика Рождества Христова в Вифлееме, ок. 1169 г., и др.).
Сквозная идея, объединяющая обе композиции новгородской иконы, имеет два смысловых слоя, которые можно условно назвать «историческим» и «евхаристическим». То есть, с одной стороны, образы Иоакима и Анны напоминают о реальных исторических людях, даровавших миру Богородицу, но также их присутствие в иконе осмысливается как персонификация всего человеческого рода, чающего спасения. Святые Богоотцы являются одновременно и дарующими залог Спасения, и приемлющими его благодать.
Стиль
Стилистические особенности живописи XII в. сказываются в иконе достаточно отчетливо: в эмоциональности ликов, в противопоставлении впадин и выступающих частей рельефа, в стилизации линий, в схематизме контуров фигур и линий драпировок, что особенно заметно в композиции на оборотной стороне. Этот схематизм формы, душевная открытость, выраженная в ликах, дали основание В.Н. Лазареву рассматривать икону как отражение местных, почвенных художественных традиций, в отличие от грекофильских течений, характерных для XII столетия.
Чтимые чудотворные списки с иконы
(1295)– празднование 8/21 сентября, 27 ноября/10 декабря (1295) и в 9-ю пятницу по Пасхе, 8/21 марта (список 1898 года).
Тропарь, глас 4
Яко необоримую стену и источник чудес,/ стяжавше Тя раби Твои, Богородице Пречистая,/ сопротивных ополчения низлагаем. / Темже молим Тя, / мир отечеству нашему даруй // и душам нашим велию милость.
Кондак, глас 4
Приидите вернии, светло да празднуем / всечестнаго образа Богоматере чудное явление / и от того благодать почерпающе, / первообразней умильно возопиим: // радуйся, Марие Богородице, Мати Божия, Благословенная.
Молитва
О Пресвятая и Преблагословенная Мати Сладчайшего Господа нашего Иисуса Христа! Припадаем и поклоняемчя Тебе пред святою чудотворною иконою Твоею, воспоминающее дивное знамение Твоего заступления, великому Новеграду от нея явленное во дни ратнаго на сей град нашествия. Смиренно молим Тя, Всесильная рода нашего Заступнице: якоже древле на помощь отцем нашим ускорила еси, тако и ныне нас, немощных и грешных, сподоби Твоего матерняго заступления и благопопечения. Спаси и сохрани, Владычице, под покровом милости Твоея Церковь Святую, град Твой (обитель Твою), всю страну нашу православную и всех нас, припадающих к Тебе с верою и любовию, умиленно просящих со слезами Твоего заступления. Ей, госпоже Всемилостивая! Умилосердися на ны, обуреваемыя грехи многими, простри ко Христу Господу Богоприимныя руце Твоя и предстательствуй за нас пред благостию Его, просящи нам прощения прегрешений наших, благочестнаго мирнаго жития, благия христианския кончины и добраго ответа на страшнем Суде его, да, спасаеми всесильными Твоими к Нему молитвами, блаженство райское унаследуем и со всеми святыми воспоем Пречестное и Великолепое Имя Достопоклоняемыя Троицы, Отца и Сына и Святаго Духа, и Твое велие к нам милосердие во веки веков. Аминь.
Примечания:
Подробно о традициях Богородичного Влахернского культа см. – Этингоф О.Е. К ранней истории иконы «Владимирская Богоматерь» и традиции влахернского богородичного культа на Руси в XI-XIII вв. // Образ Богоматери. Очерки византийской иконографии XI-XIII вв. – М.: «Прогресс-Традиция», 2000, а также – СмирноваЭ.С. Новгородская икона «Богоматерь Знамение»: некоторые вопросы Богородичной иконографии XII в. // Древнерусское искусство. Балканы. Русь. – СПб.: «Дмитрий Буланин», 1995.
Смирнова Э.С. Новгородская икона «Богоматерь Знамение»: некоторые вопросы Богородичной иконографии XII в. …
Трудно найти в средневековой Руси какой-либо иной художественный центр, который мог бы сравниться с Новгородом по древности своей истории, непрерывности развития и масштабу сохранившегося культурного наследия. Особенности новгородской живописи в ее необычайной суровости, величественности, в исключительной скупости художественного языка. Эти качества присущи уже наиболее ранним памятникам христианского искусства Новгорода, его зодчеству и иконам , образцы которых известны начиная с XI века. Среди различных видов живописи в Новгороде едва ли не самое важное место занимала иконопись .
Самые ранние из сохранившихся новгородских икон происходят их Софийского собора и исполнены, вероятно, сразу после окончания его строительства около 1050 года. Это наиболее древние из дошедших до нас икон, т. к. Киев и другие русские города в результате многократных разорений утратили свое убранство, иконы были уничтожены.
Иконы «Спас на престоле» («Спас Златая риза») и «Апостолы Петр и Павел» из Софийского собора имеют совсем особую иконографическую программу, не встречающуюся нигде в византийском мире и созданную, вероятно, специально для Руси.
Следующая по времени группа новгородских икон дошла до нас от первой трети XII века, когда после почти полувекового перерыва в Новгороде возобновилось строительство каменных храмов. Приблизительно во второй четверти XII века в художественной культуре Новгорода происходит существенный перелом. В соответствии со стилистическими изменениями, наметившимися в византийском искусстве, масштаб форм в местной живописи становится относительно умеренным, а образы - более эмоциональными и экспрессивными. Несмотря на то, что дошедшие до нас новгородские иконы этого времени происходят, вероятнее всего не из Софийского собора, а из более скромных городских храмов, они без сомнения, пользовались в Новгороде особым почитанием и поэтому были увезены в XVI веке в Москву. К их числу относятся иконы «Спас Нерукотворный» из церкви Святого Образа и «Ангел Златые власы» . Многие из ранних новгородских икон еще в древности приобрели значение исторических реликвий, а после переноса в Москву стали своего рода общенациональными святынями.
Центральными памятником новгородской иконописи второй половины XIII века является икона «Святитель Николай Чудотворец, с избранными святыми на полях» , исполненная в 1294 году Алексеем Петровым для Никольской церкви на острове Липно. Святитель Николай, самый почитаемый святой на Руси, представлен как заступник всех христиан, как надежный защитник.
Вторая половина XIV века была исключительно плодотворным временем для новгородского искусства. Один из главных памятников 30–40 годов XIV столетия - иконы из праздничного ряда иконостаса Софийского собора. Их пришлось писать в связи с ремонтом храма после большого летнего пожара 1340 года.
На рубеже XIV–XV веков в культуре византийского мира важнейшее значение получает новый вариант позднепалеологовского стиля. Спокойные, незатесненные композиции, стройные фигуры, задумчивые лики, ритмичные, округлые контуры, согласованные оттенки мягко светящихся красок передают гармонию небесного мира. Восприятие нового стиля в Новгороде шло, в сравнении с Москвой, медленнее, а его воплощение в новгородской культуре XV века отличалось самостоятельностью и послужило толчком к исключительно интенсивному развитию местной иконописи , принесшей новгородскому искусству наибольшую известность. Поскольку сохранившиеся новгородские иконы первой половины XV века исполнены в ведущих мастерских, они с наибольшей достоверностью отражают оригинальный путь развития местной живописи. Так, «Сошествие Святого Духа» из Духова монастыря - это плоть от плоти новгородской иконописи конца XIV столетия, с ее глубоким, чуть приглушенным колоритом и мерцанием тонкого золотого ассиста на одеждах.
Современные знания о развитии русской живописи в XV столетии позволяют заметить, что первые десятилетия после падения Византии, т. е. приблизительно третья четверть XV века, стали временем сложения того гармоничного стиля, который опирался на традиции искусства Андрея Рублева и его круга, но в изменившейся ситуации приобрел новые качества. Русскому искусству третьей четверти XV века свойственны лаконичность контуров и их тонкий ритм, сдержанные движения и скупые жесты, стилизация очертаний фигуры, в которых слабо выявляются анатомические закономерности, всегда соблюдавшиеся в византийской традиции. Новгородские иконописные произведения конца XV века со всей ясностью показывают бережное сохранение византийской и местной традиции, воспроизведение древних иконографических схем и канонов, а также живописных приемов, сложившихся в Новгороде.
* Издательство предоставляет скидки постоянным покупателям.
